10:18 «Газпром» оставил Киев с носом | |
 Почему ЕС всерьез отнесся к заявлениям об остановке поставок энергоносителей через Украину? «Газпром» может торжествовать победу. Европа фактически отказалась от стратегического партнерства с Украиной в сфере энергетики. Но главное — она дала «зеленую улицу» сразу трем газопроводам из Юго-Восточной в Центральную Европу, которые может использовать российский концерн для снабжения Балкан газом «Турецкого потока». В среду, 18 ноября, Еврокомиссия опубликовала новый список приоритетных европейских инфраструктурных проектов (projects of common interest, PCI). Сенсацией стало то, что статус PCI получили следующие проекты: — Eastring — газопровод из Словакии в Болгарию; — Tesla — газопровод из Греции в Австрию, который активно продвигает партнер «Газпрома» австрийская OMV; — расширение будущего газопровода Болгария-Румыния-Венгрия-Австрия. Все эти проекты позволяют «Газпрому» решить одну из проблем, связанных с отказом от транзита через Украину. По этим «ниткам» можно переправлять в Южную Европу газ, который, как предупредил в январе глава «Газпрома» Алексей Миллер, будет с 2020 года поставляться в обход Украины по «Турецкому потоку» — до границы с Грецией. Причем, Миллер четко дал понять, что строить на территории ЕС «нитки» в продолжение «Турецкого потока» российский концерн не станет, и этим нужно озаботиться самим европейцам. И вот — европейцы озаботились. Статус PCI не просто свидетельствует о благожелательном отношении Брюсселя к проектам газопроводов. Он позволяет привлечь для прокладки «ниток» гранты из фондов ЕС, а также облегчить получение разрешений от европейских регуляторов. Показательно в этом смысле, что Eastring и Tesla смогли пройти многоэтапную процедуру для попадания в список PCI в рекордно короткие сроки. Да, формальная позиция Евросоюза остается жесткой и неизменной: максимальное сокращение энергозависимости от России. И страны Южной и Центральной Европы, которые активно продвигают три проекта газопроводов, получивших статус PCI, придерживаются официальной риторики. В переговорах с Брюсселем они утверждают, что трубы предназначены не для российского газа, а для будущего газа с черноморского шельфа, из Азербайджана или с терминалов СПГ. Но при этом все понимают, что наиболее вероятный поставщик газа — это российский «Газпром». Это видно и из отчета Еврокомиссии от 18 ноября. Ничем иным не объяснить, почему ЕК отложила на год планы по подписанию меморандума о стратегическом партнерстве с Украиной в сфере энергетики, а также трехстороннего меморандума с Туркменией и Азербайджаном о Транскаспийском газопроводе. Значит ли это, что Евросоюз де-факто сдал позиции, и согласился на условия «Газпрома»? — Евросоюз не может несерьезно относится к заявлениям «Газпрома» о прекращении украинского транзита, и вынужден реагировать, — считает генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. — Иначе, если европейские политики будут блокировать развитие инфраструктуры по доставке газа внутри Европы, может возникнуть крайне неприятная ситуация. В декабре 2019 года истечет контракт «Газпрома» с Украиной на транзит, мы прекратим поставки через территорию «незалежной», а европейцам взять «голубое топливо» будет попросту неоткуда. На мой взгляд, альтернатив российскому газу в период 2020—2025 год действительно не существует. Да, гипотетически у Европы имеется вариант в виде поставок газа из Ирана. Но его реализация — дело небыстрое, и выходит далеко за рамки 2025 года. Но даже если иранский газ появится на европейском рынке в 2025-м, что делать ЕС целых пять лет, начиная с 2020-го? Сидеть вообще без газа?! Можно, конечно, если инфраструктура внутри ЕС не будет готова к принятию российского газа по истечению транзитного контракта, бежать в «Газпром», стучать кулаком по столу и требовать возобновить поставки через Украину. Но проблема в том, что юридически к РФ претензий в этом случае быть не может. — Почему вы так считаете? — Мы заранее — фактически за пять лет — предупредили ЕС, что не станем возобновлять транзитный контракт с Украиной. И надо понимать: мы так поступаем не только потому, что нам не нравится нынешний киевский режим. По сути, мы не хотим повторения ситуации января 2009 года. Напомню: 31 декабря 2008-го у нас истекли сроки как договора на транзит газа через украинскую территорию, так и договора о поставках газа на Украину. «Незалежная» отказалась этот второй договор продлять, и начала воровать «голубое топливо» из транзитных объемов. Мы прекратили поставки газа в Европу. В результате, как известно, возник самый крупный в истории газовый кризис. Но что произошло дальше? Мы стали говорить ЕС: смотрите — Украина не является надежным транзитером, из-за нее мы были вынуждены остановить поставки в Евросоюз. Но Европа не услышала наши аргументы. Она сказала: у вас есть юридический договор на поставку газа в Европу, и по нему вы обязаны передать газ на границе Украины и Словакии. Вот и доставьте его туда — и нас не волнует, что происходит на Украине. Формально европейцы были правы. В итоге получилось, что на Россию они повесили всю ответственность за поставки, мотивируя это юридическим документом. Но в 2020-м ситуация полярно изменится, и уже мы сможем сказать европейцам: ребята, отныне у нас нет никаких юридических документов, обязывающих доставлять газ на границу Украины и ЕС. Мы его туда доставлять прекращаем, а что происходит в ЕС — нас не волнует. Причем, надо понимать: это не ультиматум. «Газпром» не просто отказывается иметь дело с украинским транзитом. Он предлагает европейцам варианты поставок в обход Украины. Но решать эти вопросы необходимо сейчас, пока есть время для строительства необходимой инфраструктуры. — О чем говорит решение ЕК сделать приоритетными три проекта газопроводов из Южной Европы? — О том, что в головах европейцев все-таки происходят изменения, и они начинают понимать: их упрямство добром не закончится. Ведь если бы ЕК согласилась на строительство «Южного потока», «Газпром» сам профинансировал бы большую часть этой стройки. А теперь Евросоюз должен строить инфраструктуру за собственные деньги. Если европейцы считают это правильным — пожалуйста. Главное, чтобы трубы строились. — Но Брюсселем уверяет, что эти трубы предназначены не для российского газа… — Ради Бога, пусть говорят, что в трубах будет газ из Ирана. В реальности, к 2020 году на границе Турции и Греции, вообще на Балканах, никакого газа, кроме российского, не окажется. — Есть ли политические риски в строительстве «Турецкого потока»? Вашингтон может надавить на Анкару, и заблокировать проект? — Проект, конечно, содержит определенные политические риски. Но именно из-за этого «Турецкий поток» уже потерял половину своей мощности. Мы две «нитки», которые планировали прокладывать в рамках «Турецкого потока», перенесли на север, и будет строить в рамках «Северного потока-2». Другими словами, Турция, затягивая сроки согласования проекта, сама себя наказала. Она могла быть транзитером российского газа в Италию — а теперь не будет. Надо думать, турецкое руководство сделало из этой ситуации определенные выводы. В нынешнем виде «Турецкий поток» состоит из двух «ниток»: одна пойдет в саму Турцию — и в ее строительстве нет никаких политических рисков, другая — на Балканы. При согласовании второй «нитки» Анкара может начать вставлять палки в колеса, но это будет уже проблема не только Москвы, но и всех стран-потребителей на Балканах. Думаю, они смогут на Турцию повлиять, и не дадут похоронить балканскую «нитку»… — Пока по «Турецкому потоку» не подписано никаких контрактов, — напоминает директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов. — Со стопроцентной уверенностью можно лишь говорить, что будет построена первая «нитка» газопровода, которая нужна самой Турции. В отношении других «ниток» вопросов гораздо больше, чем ответов. В принципе, объемы «голубого топлива», которые изначально планировалось поставлять через «Южный поток», а потом через «Турецкий поток», можно перебросить в Европу по «Северному потоку-2». Другой вариант — построить в рамках «Турецкого потока» две «нитки», вторую — для нужд Балкан. Италию в любом случае будут запитывать газом через «Северный поток» — по действующему газопроводу Австрия — Северная Италия. На Балканах, кстати, тоже имеется действующий газопровод Болгария-Румыния-Венгрия, который при небольших вложениях можно продлить до Греции и Сербии. Весь этот газопровод можно использовать для поставок в обе стороны — в так называемом реверсном режиме, — а это дает дополнительные варианты газовых поставок в Европу. По сути, сейчас мы наблюдаем лишь конкурс проектов. И решение Еврокомиссии о присвоении статуса PCI трем газопроводам из Южной Европы общей картины, по большому счету, не меняет. Непонятно, под какой газ, и под какие потребности проектируются эти газопроводы. Идет ли речь об удовлетворении дополнительных потребностей Европы в «голубом топливе», или просто о замещении действующих поставок из РФ? Пока никто толком не ответил на эти вопросы. Как не ответил, кто именно будет строить эти новые «нитки». Единственный «нероссийский» газовый контракт, который Евросоюз на сегодня подписал — это контракт на поставку в Южную Европу азербайджанского газа через турецкую территорию. По этой «нитке» будет прокачиваться 16 млрд кубометров «голубого топлива» в год. При этом 6 млрд «кубов» будут оставаться в Турции, по 1 млрд достанется Греции и Болгарии, а 8 млрд отправятся на юг Италии. Понятно, что такие поставки не покрывают потребностей Греции и Болгарии. Что же касается Италии, азербайджанский газ заместит «голубое топливо», которое прежде приходило из Алжира (он сейчас сокращает поставки в ЕС). Повторюсь, контракт с Азербайджаном — это единственная константа в планах ЕС по поставкам газа. Все остальное в них под вопросом, поэтому рано говорить о безоговорочной победе «Газпрома» над ЕК. На деле, решение ЕК по трем газопроводам — лишь сигнал, что Еврокомиссия хочет каким-то образом решить проблему газоснабжения Южной Европы. Но этот сигнал не дает ответа, как именно, в рамках каких конкретных проектов европейцы собираются это делать… | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |